Прежде всего, несмотря на то, что сегодня первый день, затронута только одна проблема, можно сказать (а нам предстоит работать дальше), что, безусловно, эта работа оказалась весьма продуктивной, потому что предложения, которые здесь были сделаны, конечно, помогут нам решить задачи, которые стоят перед флотом, т. е. помогут действующему флоту подняться на более высокий уровень современной боевой подготовки. Кроме того, ряд требований к оружию, к организации, к управлению, безусловно, поможет нам не только в боевой подготовке на сегодняшний день, но и в будущем. После обработки формулировок предложений, они будут еще представляться Народному комиссару и он будет принимать окончательное решение.

    Таким образом, несмотря на то, что мы располагаем очень недостаточными сведениями о войне на западе, что очень смущало некоторых товарищей, когда появилась идея обменяться мнениями, все-таки, как видите, есть данные для некоторых обобщений, есть возможность для того, чтобы на базе такого, может быть очень предварительного и в некоторых частях поверхностного, анализа делать совершенно конкретные предложения, которые пойдут нам на пользу. Это дает мне основание полагать, что и следующие наши обсуждения также дадут возможность успешно решить поставленную задачу.

    Второй вопрос уже ближе к оценке выступлений.

    Хорошее впечатление на меня лично произвел тот факт, что, как товарищ Рутковский, так и особенно содокладчики, морально чувствующие себя участниками той созидательной работы, которую мы ведем в области строительства и учебы подводных лодок, т. Лебедев и Томашевич, довольно критично подошли к использованию наших лодок. Раскрытие ряда недочетов на анализе использования лодок в белофинской войне, вскрытие вызвавших их причин и внесение предложений по их устранению – есть самый правильный путь, по которому мы должны были пойти.

    Я считаю, что если взять только практическую сторону вопроса и бегло вспомнить все сказанное, то прежде всего надо сделать упор на группу вопросов, относящихся к боевой подготовке и материальной части в существующих условиях базирования. Таких предложений было очень много. Возьмем вопрос о стрельбе пузырем, атаки без выпуска торпед, полное отсутствие залповой стрельбы, т. е. все, что находится в наших руках и для устранения чего не требуется больших материальных затрат.

    Во-первых, нам неизвестно, какой промежуток времени нам дает история для того, чтобы подготовиться к следующей войне, а «случайности», о которых мы говорили, могут произойти в достаточной мере внезапно.

    Конечно, есть мероприятия более длительного порядка, но нам следует подумать прежде всего о недочетах, устранение которых находится в наших рукax и не требует особо длительных мероприятий.

    Затем, ряд очень интересных и ценных предложений, но уж такого порядка, которые требуют или исследовательской работы или определенной затраты времени на разработку прибора – вычислителя, т. е. то, что мы запишем, как задачу институтам, частично и Академии.

    Академия должна помочь в этом отношении. Я заметил начальнику Академии, что почти все предложения адресуются всем, а Академия как будто ничего на себя не берет. Фактически это, конечно, не так, Академия помогает и может еще больше помочь в ближайшее время в вытягивании слабых вопросов на первое место и это она должна сделать.

    Есть ряд проблемных вопросов и есть ряд сомнительных вопросов. Больших дискуссий здесь не было за исключением вопросов об объединенном командовании. Все вопросы не встретили противодействия и нельзя сказать, чтобы по какому-либо вопросу у нас сильно разделились мнения.

    Теперь позвольте осветить несколько вопросов, чтобы у товарищей не получилось пессимистического представления о положении с техникой и дать разъяснение по некоторым вопросам.

    Прежде всего по некоторым техническим вопросам и предложениям.

    Надо сказать, что почти все сделанные предложения, правда и было оговорено, что они все в работе, – находятся в работе за исключением отдельных вопросов, как вопросы самозатопляющихся автоматических ложных перископов, летающих цистерн и т. д., над которыми никто не работает т. Лебедев взял упор на использование подводных лодок, как заградителей. Он правильно сказал. что Тихоокеанский флот представил очень грамотную разработку в техническом отношении, это приспособление подводных лодок типа «Щуки» для постановки мин с верхней палубы, с надстройки. Так, что есть готовый технический проект.

    Вопрос о выстреливании мин из торпедного аппарата. Не только болванка, но уже две мины ставились. Сейчас продолжается работа над окончанием проекта большой мины. Есть образец, когда в одну торпедную трубу вставляются две мины, а сейчас идет образец с увеличенными зарядом, при чем в трубу вмещается одна мина.

    Затем всем известно, что уже 162 мины поставлены с подводной лодки типа «К». Там есть временные недоразумения, которые сейчас исследуются специальной комиссией, но уже эти мины пошли в серийную постройку и заказаны на будущий год. Наша практика в этих вопросах не расходится с теми требованиями флота, которые мы знаем и концентрируем в центральных управлениях и институтах, также как не расходимся с мнением выступавших товарищей, в частности, представителя Академии.

    Если обратимся к артиллерии, то говорили, что калибр 45 [мм] недостаточен для подводных лодок, это верно и предполагается снимать их с вооружения. На подводных лодках т. «Щ» 76 мм пушка уже есть и всесторонне испытана. Новые лодки лучше вооружены и там эта проблема не стоит остро. Но там, где предполагается оставить 45 мм пушку, предполагается вводить зажигательные снаряды. Были случаи, что от 32 снарядов транспорт не тонул, а если будут использованы зажигательные снаряды, то корабль должен загореться и пожары значительно раньше могут вывести транспорт из строя. Принципиально решено перейти на больший калибр, что и делается.

    Стоял вопрос о лучших приборах гидроакустики, особенно для кораблей противолодочной обороны. Отстаем мы здесь невероятно. Остальные средства сейчас принимаются на вооружение. Это относится и к бомбам и бомбометам, буксируемой мине и т. д. Я не вижу особого разрыва, кроме гидроакустики, между тем, что делается и там в чем ощущается потребность.

    Где наше слабое место. Не в выдумке, но в использовании нужных средств. Часть средств не только не ново, но относится к первой империалистической войне.

    Взять буксируемую мину. Сейчас мина отработана и в 1940 г. пойдет в серию. Мина эта не новая. Правда, в техническом отношении она будет значительно лучше старой, но идея та же.

    95% технических предложений, которые здесь были сделаны, или реализованы (10%) или реализуются (40%), или находятся накануне принятия на вооружение. Это как будто утешает. На самом же деле не так благополучно. В каком отношении? Когда, что нибудь отработано и нужно фактически внедрить на флот для использования на морях, у нас гораздо больше времени уходит на практическое освоение образцов, чем на его создание.

    Сюда мы должны бить во что бы то ни стало.

    Мы должны отметить в предложениях и адресовать органам, которые производят средства борьбы и соответствующую боевую технику, чтобы подготовить подачу их на вооружение. Но еще тверже надо сказать УБП и флотам, что освоение таких средств идет непомерно медленно.

    Не умеем мы еще прививать вкус к новой технике.

    Нам нужны средства связи, которые позволяли бы вести техническую разведку, обнаруживать противника там, где ни глаз, ни ухо не берет. У нас есть ряд таких изобретений, которые внедрены, поступили на флот, например теплопеленгаторы, но обычно на флотах укладываются в ящик и никто ими не занимается, или аппаратура стоит на полках и не используется. Иногда есть средства и охота, но нет штатов для обслуживания.

    «Удочки» нас не удовлетворяют, но когда об этом вопрос стоял в Москве, то тогда уже было сказано то, о чем говорил т. Томашевич, были предложены новые акустические средства, которые надо еще доработать. Было решено с «удочкой», что пока ничего другого нет, пусть учатся, привыкают, пусть поймут вкус, ибо это командиру может помочь, ибо это нужно для осуществления наблюдений, для тактики.

    Процесс освоения новой техники у нас отстает необычайно. Ведь у нас не такие плохие новые приборы управления огнем, которые введены в пользовани уже два года, между тем сказать, что флот умеет пользоваться этим прибором на 100% – нельзя. У нас получается, что техника обгоняет нас. На самом деле, ведь тактика должна иметь лидирующую роль и требовать новые средства.

    Значит, здесь вина в нас самих.

    Система обучения, значит, у нас поставлена неправильно, значит система испыгания неправильна у нас. Мало обучать, нужно еще и приучать, нужно показать, что это делается на пользу самому командиру и бойцу, что это обеспечивает победу.

    Я считаю, необходимым обратить на это внимание, так как, если это переложить на практический язык, то все упирается в учебные пособия, в инструкции, в описание, в методику и программу обучения, начиная с у[чебных] отрядов.

    Зачастую техника к нам приезжает, а описание приезжает через годы и поэтому никто эту технику не знает. Методику подготовки нужно поднимать еще в школе, потому что технику обслуживает специалист, он должен уметь, ее знать и любить.

    Наконец, все это надо учитывать при обучении и воспитании командного состава, причем, начинать со школьной практики и продолжать это умение и навыки использовать технику в процессе прохождения всей службы до высших звеньев.

    Теперь относительно отдельных высказываний, которые здесь были.

    Товарищи, в предшествующие годы не раз указывало наше руководство, не раз указывал Нарком относительно того, что всю нашу жизнь, всю нашу боевую подготовку надо строить на реальной базе, на реальных возможностях. Бывают всякие хотенья, но не все можно реализовать.

    Прежде всего скажу о плавбазах для подводных лодок.

    Плавбазы нужны больше, чем в ту войну. Я с этим согласен. Но нельзя забывать, что мы находимся на том этапе большого строительства, строительства большого флота, когда нет ни одного свободного стапеля в Союзе. Вопрос стапельной программы рассматривается правительством ежегодно, ежеквартально.

    Сейчас мы не имеем ни одного свободного стапеля. Сейчас весь упор берется на строительство боевого флота. Большие стапеля заняты линейными кораблями, затем идут крейсерские стапеля, а плавбаза – по размерам требует крейсерский стапель.

    Кто согласится снять со стапеля крейсер и заменить его плавбазой? По тем же причинам мы очень заузили базу нашего торгового флота. Если просто подойти к этому, то получается, как будто, это неправильно. Но в современных условиях международной обстановки очевидно надо использовать все возможности, чтобы скорее построить боевой флот. Значит, пришлось узурпировать все стапеля торгового флота, не строя ни одного торгового судна. Торговые корабли легче приобрести со стороны. Сейчас из Голландии пришло два болыпих товарно-пассажирских парохода: до 80% пополнения вспомогательного флота в 1940 году закуплено за границей. Пытаемся заказать за границей плавбазу подводных лодок, но с этим делом труднее выходит. Заказана плав[учая] мастерская. Мы уже получили и заказали несколько кранов, таких плав кранов, каких мы никогда не имели, мы заказали плавучий кран в 375 т в Голландии.

    Значит, мы идем на то, чтобы все стапельные возможности отдать боевому кораблестроению.

    Мы рады бы иметь много плавучих баз, но мы не можем все это поднять сразу. Значит, с того момента, как это будет нужно, необходимо забирать торговые суда и приспособлять под базы подводных лодок, нужно мобилизовать все корабли, которые для этого подходят. Но беда в том, что как только предлагается переоборудовать такой корабль, начинают туда запихивать все, что есть на классической плавбазе, начинают все перекраивать, что приводит с срокам до 2-х лет и стоимостью до 4-х и более миллионов.

    Конечно, нужно уметь использовать транспорта, но нужно помнить при этом искусство руководить, что и при этих условиях означает искусство пользоваться подсобным материалом и подсобными средствами.

    Предложение, которое сделал контр-адмирал Бологов относительно бетонных покрытий, баз подлодок, вопрос не новый. Мы изучали Зеебрюгские перекрытия, была проделана большая работа. Одна работа была по использованию Севастопольских мергелевых холмов для устройства туннелей – убежищ для подлодок. Были разработаны проекты закрытия стоянки подводных лодок в Кронштадтской базе.

    Оказалось, что эти сооружения очень высокой стоимости, которая вырастала в потрясающую сумму. Мне помнится, что несколько миллионов (больше десятка) надо было затратить в Кронштадте, чтобы сделать перекрытие для 12 лодок, только от 500 кг бомбы, потому что надо было делать более глубокие заложения фундамента, опор, чтобы держать тяжелое бетонное перекрытие. Опоры уходят глубоко вниз на фундаменте, который нужно сложными кессонными работами доводить до твердого грунтового слоя. В конце концов, когда вы затратите столько-то миллионов, то оказывается, что можно спрятать туда только 12 лодок, а у нас есть еще несколько десятков лодок, а за ними идут следующие или если все это запрятать под бетон, то никаких средств не хватит.

    Для передовых баз, находящихся под ударом, надо будет это пересмотреть, но если нет предпосылок чисто географического и строительного порядка, то практически нереально создание таких убежищ.

    Вы помните, как старались строители и операторы запрятать все нефтяные баки под бетон, чтобы иметь защищенные базы топлива, а в конце концов от этого пришлось отказаться потому, что потребность в нефти велика, расход горючего для транспорта и авиации очень велик, нужна огромная кубатура для того, чтобы все это запрятать, а на это надо слишком много средств и времени.

    К чему сейчас пришли. Сейчас пришли к рассредоточению складов горючего и заглублению в землю, с тем, чтобы в случае попадания сгорел бы как факел один бак и не перебросился бы пожар на смежную точку, т.е. чтобы из всех элементов, мог бы пострадать какой-то один.

    Нам известно о наличии во Франции подземного хранилища и о наличии в Сингапуре, но это строилось еще 5-10 лет тому назад, а сейчас, насколько мне известно, да и вы из газет это знаете, идет охота за открытыми нефтехранилищами и за их уничтожение. Выход такой: рассредоточить хранилища и каждый элемент его сделать меньше. Сейчас уже не строят баков на 10 тыс. т. и даже от 5 тыс. т. отказываются. Надо делать по меньше, рассредоточенно и если один участок сгорит, то это будет сравнительно небольшая потеря. Это нам дешевле и противнику будет стоить дороже гоняться за такими рассредоточенными мелкими складами горючего.

    По аналогии, нам надо решать вопрос о рассредоточении подлодок в базах, с точки зрения опасности с воздуха, избегать скученных стоянок, в случае, если и будет попадание, то чтобы не несколько погибло, а только одна лодка. Конечно, там где по естественным условиям и по удобству возможно сделать укрытия, там этот вопрос не снимается и мы его как предложение представим Наркому, но я хотел бы предостеречь от того, что это не основное средство, на которое надо брать упор, потому что с теми количествами подводных лодок с которыми нам предстоит воевать, это будет мало рентабельным.

    О том, что лодка у берегов, в обороне берега еще стеснена больше чем раньше – спорить не приходится. Это безусловно, но с этим тезисом нужно обращаться очень осторожно.

    Вот в чем суть: (карта – Скагеррак).

    Сюда англичане не рискнули идти именно потому, что хотя в затрудненных условиях, но немцами была лодка использована. Здесь их было труднее использовать.

    Если сейчас перенести на этот театр (карта), то здесь все равно будет район стеснен. По протяженности этот театр ограниченный.

    Лодка в Данцигской бухте будет себя хуже чувствовать, чем в открытом море, здесь придется труднее драться, но это надо.

    Сейчас надо работать над мыслью как помочь лодке действовать в этих условиях, и здесь, на помощь приходит взаимодействие подлодок с авиацией и надводным флотом. Факт усложнения действий подводных лодок остается фактом и ничего здесь не поделаешь, тем более поэтому надо этой проблемой заниматься, чтобы помочь лодкам действовать в стесненном районе.

    Если говорить о методах использования лодок, то у меня такое впечатление, что об этом мы говорили меньше всего. Если взять высказывания почти всех выступавших, то в сумме вопрос был освещен полно, но в целом это не было систематизировано.

    Я, например, не совсем понял контр-адмирала Ралль, который рекомендовал наведение на подводную лодку легкими силами. Это способ старый, особенно характерный для первого маневренного использования лодок в мировую войну немцами. Должен вам сказать, что у тов. Трибуца на маневрах замечено, что легкие силы будут наводить на подводные лодки. Поэтому я не считаю, что это предложение является новым. Нужно только следить за тем. чтобы оно почаще и правильно использовалось.

    Несколько слов по поводу выступления т. Алафузова ставившего вопрос о том – пользоваться ли мелкими квадратами или полосами. Я считаю, что самая постановка вопроса неправильна. Ни в коем случае нельзя один квадрат заменить другим квадратом. Все зависит от места, времени, задач, обстановки, состава сил и т. д. По-моему, наше несчастье заключается в том, что если мы выдумали квадраты, то это мы даем в качестве рецепта на целый ряд лет. Мы должны быть гибкими, а если говорить о гибкости, то мы должны из всего ассортимента возможных комбинаций приучать людей использовать ту, которая выгодна в данных конкретных условиях. Если говорить о полосах, то нарезка их должна производиться под углом зрения вероятных курсов противника, чтобы лодки могли приводиться на курс движения противника, а друг другу не мешали, потому что линии их расположения разграничены.

    Так что нужно разработать такую оперативную методику использования псдводных лодок как самостоятельно, так и во взаимодействии и указать типовые случаи, когда рекомендуется использование того или другого метода, но не фиксировать какой-нибудь один с тем, чтобы он не связал нас на будущее. Принципиально переход от квадрата к району, конечно, правилен, но этот район может быть очерчен по-разному и дело здесь не в голой геометрии.

    Очень мало говорилось о маскировке подводных лодок, а между тем первая же попытка за это дело серьезно взяться дала просто поразительные результаты. Этим делом нужно обязательно заниматься, этим мы поможем лодке работать в тяжелых условиях и отчасти даже на стесненном театре.

    Все остальные вопросы, которые были затронуты: относительно дальномера на лодке, плавания во льду, работы над техническими средствами опознавания лодки и т.д. – дискуссии, конечно, не вызывают. Все эти вопросы мы сформулируем и представим как мнение совещания.

    Один из больших вопросов, на котором здесь с несвойственным для него темпераментом остановился тов. Томашевич, это вопрос о противолодочной обороне. Он прав, в этом отношении мы очень слабы и что «МО» – неудовлетворительны. Буксируемые мины у нас скоро будут, что же касается глубинной бомбы, то она не внушает никаких сомнений и не оставляет желать ничего лучшего.

    Слабым нашим местом является вопрос о самолете и катере-охотнике.

    Между прочим у меня есть вопрос к тов. Томашевичу – знает ли ваша кафедра проект большого «Охотника»?

    (Томашевич – «в общих чертах»)

    Так вот нужно, чтобы вы с ним ознакомились. Он поступает на вооружение и с будущего года пойдет сериями, но до тех пор, пока их не будет, надо «охотники» типа «МО» использовать на 100%, что мы и делали во время войны с белофинами.

    Очень правильный вопрос поднял контр-адмирал Бологов относительно графика ремонта кораблей. Здесь я не могу вам раскрыть всех карт, но должен сказать, что с ремонтом дело обстоит неудовлетворительно. Сейчас за счет того, что мы введем в дело ряд производственных предприятий, которые мы получили в новых базах, мы, возможно, поднимем ремонт на более высокий уровень, но и то я говорю это без особого энтузиазма, так как не верю, что эта задача будет решена вполне удовлетворительно, поскольку все производственные возможности судоремонтных заводов направлены на судостроение, а наша собственная судоремонтная база не справляется и поэтому лодки находятся слишком долго в ремонте. Должен вам сказать, что здесь виноваты сами подводники. Одно время было неплохое начинание, базировавшееся, между прочим, на опыте предыдущей войны: при каждой бригаде подводных лодок были заведены свои ремонтные мастерские. Первая такая наиболее оснащенная мастерская была у первой бригады подводных лодок в Кронштадте. Речь идет, конечно, о навигационном и среднем или очень мелком аварийном ремонте, когда лодка вернулась с похода и ей нужно нарезать шестеренку, сменить валик, проточить клапан, пригнать отдельную деталь или особенно запасные части и т.д.

    Весь предыдущий опыт германской войны показывал то же самое и в той же мере показывали это старые русские подводные лодки, что ремонт у себя на базе необходим.

    Первое, что сделал командир бригады подводных лодок, когда ему пришлось думать, где достать материал и рабочих и когда это ему показалось хлопотным, он стал доказывать, что это неправильно с точки зрения государственной, что надо концентрировать все в одних руках и передать эту мастерскую в порт. Передали в порт эту мастерскую, которая находилась на базе подплава. Потом стали переносить по станочку, а через год, когда я туда приехал уже не будучи командующим, я увидел, что мастерская заколочена досками. В корне была подорвана правильная идея. Потом и комбриг был переведен, бригада ушла вперед, так и рассосалось. А опыт Дальнего Востока наоборот подтверждает это, что необходимо иметь такие небольшие мастерские при бригадах. Мы здесь избалованы тем, что у нас в Ленинграде большая промышленность и, если что-нибудь случилось, передаем на заводы.

    Командование на Дальнем Востоке просило: дайте маленькую артиллерийскую мастерскую в каждый район – штат 3 чел., остальное будут делать краснофлотцы. А сейчас это развилось уже в изрядные мастерские, которые тянут своей ремонт сами. Конечно, не крупный, так как из-за крупного часто приходится отправлять материальную часть в европейскую часть Союза. Но важна сама идея этих маленьких мастерских, которые разгружают и самое главное – убыстряют ремонт. К сожалению, у нас ремонт слишком централизован, все валится на кронштадтский завод. Бригады не желают этим заниматься. Это глубоко неправильно. Надо учиться у авиации. Там, кроме окружных мастерских есть свои собственные небольшие мастерские в частях, которые помогают приводить материальную часть в порядок. У нас решили быть белоручками и это дело отрезали. И сделали большую ошибку, подрубили под собой сук. Теперь расплачиваемся за это. Вообще проблема ремонта подводных лодок есть проблема правильного боевого их использования.

    О взаимодействии здесь говорили довольно много, я скажу только, постановка вопроса не новая, никто не будет возражать, что надо отрабатывать, но предложений о том, как организовать взаимодействие, мы слышали мало.

    Я особенно подчеркиваю выступление тов. Жаворонкова, который говорил, что мы утратили то, что было год тому назад и раньше в области достижений по организации взаимодействий. Я приводил в своем вступлении пример, где по английским материалам, командир английской подводной лодки «Сальмон», стоя на позиции, видел выход германских кораблей в море и сколько он ни радировал, никто не появился, ни надводные корабли, ни авиация. Бывают случаи, когда ориентируются на подводную лодку и ее обслуживают и авиация, и надводные корабли, а бывают случаи, когда лодка дает данные о противнике, поскольку она выполняет функции дозора и является органом обнаруживающим и доносящим. У нас, к сожалению, это дело пошло назад, и мы должны отметить в своих предложениях, чтобы это попало и в приказ Наркома по плану боевой подготовки на будущий год, чтобы было определено число учений и чтобы никто не мог обойти этот приказ. Нужно заставить не только говорить, но и заниматься взаимодействием.

    Очень правильное положение по вопросам взаимодействия высказал т. Петровский. К сожалению, он его не развил. Двумя руками подписываюсь под этим.

    Он сказал, что надо упростить вопросы взаимодействия. Бесспорно так. Наращение все больших средств в одной комбинации, использование различного оружия, различных средств – усложняет взаимодействие. Следовательно, управление должно идти по пути раскрытия этих сложностей и найти наиболее простые методы.

    Большие удары с усложненными средствами – всегда проходили у нас искусственно, так громоздко, нереально, что фактически было негодно для боевой обстановки. Особенно геометические СУ. От этого пора отойти.

    Надо рассосредоточивать свои удары, делать удар предварительный, главный а обеспечивающие, но взаимосвязанные, но не гнаться за геометической точкой, чтобы вопрос стал менее сложным для слагающих компонентов.

    Тов. Петровский глубоко прав, сама жизнь это подсказывает. В этом есть своеобразная диалектика. Эти сложные явления, которые надо освоить, надо упростить, может быть пойти за счет того, чтобы не было 100% вероятности, но сделать для исполнителей все понятно, просто, ясно.

    Вопрос был поставлен правильно, но как это сделать, сказано не было. Над этим мы должны все подумать и Академия, являющаяся основной базой для решения таких вопросов, должна помочь в этом.

    Последний самый дискуссионный вопрос относительно объединения командования. Я лично тоже не сторонник объединенного командования всеми подводными лодками на театре. Сам предлагавший этот вопрос т. Лебедев ни разу не сказал о командующем подлодками, он говорил о начальнике подводных сил, он не сделал его 100% – оперативным начальником, которому во всех отношениях подчинены вверенные ему части. Это не случайно, потому что это старый вопрос.

    Этот вопрос несколько раз доходил до Москвы, рассматривался там, был почти принят, потом его еще раз пересматривали и вернули в первоначальное состояние.

    Прав[ы] т. Лебедев и т. Томашевич в том, что ряд функций, которые кем-то должны выполняться, никем не выполняются при нынешней организации. Вопрос идет об изучении и обобщении своего опыта подлодок и иностранного с тем, чтобы преподать всем подводным лодкам.

    Замечается такое отрицательное явление, когда одна бригада учится по- свосему, другая по-своему и методы обучения разные. Это совсем неправильно, особенно, когда они действуют на одном театре, выполняют одну задачу. Здесь должно быть объединенное изучение опыта, обобщение его и препод[а]вание для использования всеми подводными лодками данного театра. Вопрос о том, что эти функции кому то надо выполнять. Неправильно, когда никто не следит за развитием подводного оружия, подводных сил, не направляет их, несмотря на наличие в штабах флота соответствующих специалистов.

    Но почему незачем объединять подлодки в едином оперативном командовании?

    Во-первых, исходя из тезисов т. Петровского об упрощении системы управления взаимодействием.

    Мы говорим все время о взаимодействии. Чтобы было такое взаимодействие осуществлено, должно быть взаимодействие между командующим, должен быть комбинированный штаб. По сведениям, которые мы имеем, что то вроде такого комбинированного большого штаба было во время Норвежской операции. Этот штаб состоял из генерального штаба авиации, генерального штаба флота, генерального штаба армии. Это не случайно. Организовать взаимодействие, значит, нужно организовать и обеспечивающие это взаимодействие органы, силы и средства.

    В большинстве своем я присоединяюсь к тому, что говорил т. Алафузов. Только в порядке уточнения должен сказать, что не обязательно это будет всегда штаб флота и командующий флотом. Можно передать функции командования лодками командиру, которому поручены операции на данном направлении.

    В ряде случаев во время большой войны штаб флота не сможет сам обеспечивать все направления, руководить каждой лодкой.

    Большинство высказывалось за то, что нецелесообразно создавать такой орган, но я считаю, что нужно подчеркнуть то, что все-таки ряд вопросов подводной службы должен быть объединен и выполняться органом тем, который существует в составе штаба флота.

    Не исключается при вынесении предложений иметь свое особое мнение товарищам, которые не согласны в этом вопросе. На этом я считаю, что первый вопрос в части доклада, прений и выступлений – закончен.

    На этом совещание сегодня закрываем.

    Все предложения, которые были, предлагается обобщить и сформулировать комиссии, в составе тт. Лебедева, Томашевича, Шугинина и Рутковского. Желательно это сделать за завтрашний день.

РГА ВМФ. Ф. Р—1678. Оп 1с. Д. 182. Л. 88 – 108.